Джон Бон Джови: «Ни за что на свете я не надену сейчас рваные джинсы»

Фото Дина Чокли

Я рос в пригороде Нью-Джерси, но это меня не слишком заботило. У меня было обычное, хорошее детство ребёнка, чьи родители принадлежали к простому рабочему классу. Я и двое моих младших братьев выросли в полной семье. Нам повезло: родители нас очень любили, и мы были счастливы вместе.

Уход Ричи Самборы из группы разбил мне сердце. Мы проработали вместе 30 лет. Я не держу на него зла, но он мог бы сделать это по-другому. А Ричи просто перестал ходить на работу.

Я никогда не был проблемным ребёнком. Когда мне было четыре, я просыпался очень рано, шёл к соседям и говорил: «Моя мама ещё спит, у вас есть хлопья на завтрак?». Это самая большая шалость, на которую я был способен.

Слава — сволочь. По крайней мере сначала. Это такая травма, которую ты получаешь с первым успехом. Когда он пришёл, я был совершенно к этому не готов. И вдруг я начинаю подписывать контракты, и родители зависят от меня финансово. Мы с группой подолгу сидели за закрытыми дверями и говорили: «Я ни черта в этом не смыслю. Мне до смерти страшно».

Мне скучно исполнять свои самые известные хиты. Неужели снова надо петь «Livin’ On a Prayer» («Живя молитвами»)? — Да, на каждом выступлении, и мысль об этом удручает меня. Приходится с этим мириться.

Я не кровный родственник Фрэнка Синатры, но мне всегда нравилось, что ходят такие слухи. Кто бы не хотел быть его родственником?

В тот момент, когда я перестану выступать на том уровне, к которому привык, я уйду. Вы никогда не увидите меня в туре под названием «Куда же они пропали?». Я не буду скучать по выступлениям на небольших площадках, и дело не в моём эго — я просто люблю смотреть на море людей.

Тревожно думать о том, что Трамп станет президентом. Сейчас возможна любая ужасающая реальность. Вы когда-нибудь предполагали, что Великобритания может выйти из ЕС?

Выпить бутылку вина и пойти спать — мне всегда было этого достаточно. Наркотики никогда не были для меня большим соблазном. За эти годы я видел много людей, попавших к ним на крючок.

Золотая жила музыки иссякла. Дни, когда альбомы продавались 30-миллионным тиражом, давно прошли. Я бы не хотел быть молодым, начинающим музыкантом сейчас.

Если меня признают образцовым супругом среди рок-звёзд, я приму это, хотя Боно и Брюс Спрингстин тоже давно в браке. Мне и моей жене не нужно быть всё время рядом, чтобы не расстаться. У нас четверо детей, и у каждого из нас своя роль: я собираю чемодан, а она — обед в дорогу.

Ни за что на свете я не надену сейчас рваные джинсы. В юности я стремился заработать денег, чтобы больше никогда не носить дырявые штаны.

Оригинал публикации: «Гардиан»


Перевод на русский язык выполнен агентством переводов «Лингвиста» специально для Bon Jovi Russia.

Читайте также: Вечер с Бон Джови, о котором можно только мечтать