 |
| Фото Дэвида Рёмера |
Джон Бон Джови, напоминающий нам о молодости такой нестареющей классикой, как «It’s My Life», «You Give Love a Bad Name», «Livin’ On a Prayer» и «Always», один из немногих музыкантов «старой закалки», который смог обновить себя и обратиться к новым поколениям. В заглавной статье нашего номера мы поближе познакомимся с настоящей живой легендой. Он в отличной форме, красив, скромен и, отмечая сорокалетие своей музыкальной карьеры, воодушевлён не меньше, чем в день своего первого выступления на сцене. С Джоном Бон Джови, соблазнителем из 80-ых, харизматичным солистом из 90-ых и 2000-ых и одним из самых успешных музыкантов современности, мы поговорили о новой эре в музыкальной индустрии и о жизни в условиях пандемии.
Песню «Story of Love» из последнего альбома Bon Jovi «2020» Вы написали для своей семьи. Я знаю, что Ваша семья на протяжении многих лет имеет для Вас огромное значение, но повлияла ли пандемия на то, что эта песня появилась именно сейчас?
Этот альбом начал создаваться в марте 2019 года. И как раз на финальном этапе записи в нашу жизнь вошла пандемия. Мы приняли решение поработать над более тематическим альбомом, с более глубоким смыслом. Я решил включить эту песню в альбом, потому что во время пандемии семья приобрела для всех нас новое значение – особенно такая семья, как наша, в которой все находятся рядом друг с другом, в Нью-Джерси. Этот опыт был для меня положительным; получилось, что я заново открыл для себя отношения с семьёй. Двадцать лет назад я написал для своей дочери песню «I Got the Girl», и с тех пор трое моих сыновей говорили: «Когда ты напишешь песни для нас?». Когда я писал эту новую песню, я понял, что пишу о жизненном цикле. Создание такой песни требует определённого опыта и времени, я не смог бы написать её в 29 или 39 лет. Сейчас я уже не молод, но ещё и не стар. Я по-прежнему веду активную жизнь. Но, несмотря на это, большая часть моей жизни уже позади.
Как идёт процесс написания песен? Работаете ли Вы над ними в уединении до тех пор, пока они не станут настолько хороши, чтобы дать их послушать кому-нибудь в первый раз?
Сейчас я пишу песни, находясь там, где чувствую себя гораздо спокойнее. Я знаю, что могу написать куплет и просто встать из-за стола, а на следующий день я напишу ещё две строчки. Сейчас передо мной блокнот, в котором я работаю над новой песней. Четыре строчки там превратились в половину страницы. Пока эта половина страницы передо мной, я продолжаю спокойно сидеть. Надо довериться процессу. Мы как-то обсуждали это с сэром Полом (Маккартни). The Beatles писали все свои песни за один день. По словам сэра Пола, единственная песня, которую они не закончили за день — это «Baby You Can Drive My Car». Да, песня «(Wanted) Dead or Alive» получилась за один день. Но написание других песен порой длится дольше, и я не вижу в этом проблемы.
Эта индустрия сильно изменилась с тех пор, как Вы только начали заниматься музыкой. Теперь это сплошные цифровые технологии. Как Вы ощущаете эти перемены?
Во времена моей юности мы покупали пластинку за деньги, на которые можно было прожить неделю; выбирали, какой альбом купить, глядя на его обложку, или по одной песне исполнителя, которую мы слышали по радио. Мы слушали эти десять песен без остановки, как сумасшедшие, читали слова песен, смотрели, кто их написал, — этот альбом становился для нас всем. После появления гаджетов типа iPod в создании альбомов не осталось смысла. Это меня огорчает, потому что я чувствую, как будто написал огромную книгу из десяти глав, а люди читают только одну из них. Зачем я вообще написал остальные девять глав? Для меня это разочарование. Одной песни недостаточно, чтобы рассказать историю целиком. На протяжении всей моей карьеры, особенно после выхода нашей первой пластинки, мы знали, какими должны быть начало, середина и конец альбома. Раньше в звукозаписывающих компаниях была должность A&R — это был менеджер, ответственный за поиск новых исполнителей и за продвижение их репертуара. Он давал отзыв о каждой песне в альбоме и спрашивал музыкантов: «Объясни, почему ты написал эту песню?», «Какую историю ты рассказываешь в другой песне?». В середине девяностых эта должность начала исчезать, а потом появились такие сервисы бесплатных скачиваний, как Napster. Если бы у меня сегодня был звукозаписывающий лейбл, я бы первым делом задал музыкантам вопросы, которые задавали нам менеджеры A&R.
После появления Napster цифровизация только ускорилась.
Главной заботой звукозаписывающих компаний всегда было увеличение продаж. Когда CD-технология появилась в Нидерландах и когда они впервые встретились со Стивом Джобсом, я уверен, они были только рады заработать больше денег, пока инновации в распространении музыки не стали наносить ущерб их бизнес-модели. Эта модель рухнула, когда песни из альбомов стали продавать по одной. Сейчас они наконец-то выяснили, как зарабатывать деньги; теперь им стоит подумать, как платить достойные гонорары музыкантам и авторам песен. Конечно, вся система стриминговых сервисов не позволяет продать 10 миллионов альбомов, такое больше никогда не повторится. И это навсегда изменило облик нашего искусства. Теперь важны песни, а не альбомы. Старшее поколение музыкантов, вроде меня, не принимают этого, и мы всё ещё пытаемся с этим бороться.
Ищете ли Вы новую музыку и музыкантов, и, если да, то где?
Это стало для меня очень сложной проблемой в эпоху Covid-19. У меня есть подписка на Spotify, но там закончились песни, которые мне по душе. Когда вы не видитесь с друзьями, когда в туре никто не рассказывает, кто им сейчас нравится, у вас просто заканчивается музыка, которую можно послушать. Алгоритмы Spotify предлагают подписчикам музыку, но предложенное совсем не в моём вкусе, и я ничего оттуда не слушаю. Обычно я интересуюсь тем, что слушают мои дети и близкие. Я водил младшего сына на концерт Tyler, The Creator. Я пытался смотреть на него совершенно объективно, но оказалось, что эта музыка не для меня. Хотя могу сказать, что это было необычно. Есть цитата Тони Беннета о разных музыкальных вкусах, с которой я согласен: «Нет плохой музыки, есть музыка, которая нравится другим». Моё мнение о Tyler, The Creator как раз подходит этим словам.
Вы поддерживали Джо Байдена и Камалу Харрис на протяжении всей предвыборной кампании и сыграли песню на церемонии инаугурации. Как гражданин США, что Вы почувствовали, глядя на штурм Капитолия 6 января 2021?
От своих современников я отличаюсь вот чем: я не умею игнорировать мировоззрение 75 миллионов человек. Я абсолютно не согласен с их мнением, но мы должны их услышать и, если возможно, начать диалог. Когда я вижу кого-то вроде Марджори Грин (примечание автора: республиканка ультраправых взглядов), я думаю: «Этот человек не в своём уме». И всё равно, я хотел бы с ней поговорить и спросить, почему она верит во всё это? «Почему Вы так настроены против LGBTQIA+? Почему Вам противна идея защиты окружающей среды? Почему Вы думаете, что Дональд Трамп победил на выборах, если все вокруг знают, что он проиграл?». И это лишь несколько вопросов, которые приходят мне на ум. Я думаю, нам есть чему поучиться друг у друга.
Перевод на русский язык выполнен агентством переводов «Лингвиста» специально для Bon Jovi Russia.
